Психолог Александр Швец из Хабаровска работает с наркоманами, алкоголиками и с их родственниками восьмой год. Зависимым помогает вернуться к нормальной жизни, а их близких учит правильно реагировать на не всегда адекватные поступки. С его помощью за эти годы справиться с нездоровой тягой к веществам смогли десятки горожан.
Вагончик без удобств
– Арина Проскурина, «АиФ-Дальинформ»:Александр, чем вас привлекла проблема пьянства и наркомании? Почему решили работать именно с ней?
– Александр Швец: Кое-кто из моих друзей употреблял наркотики. Я видел, как рушится их жизнь, как меняются они сами, и очень хотел помочь. Но я не знал, как это сделать. У меня и у самого начался не лучший период в жизни: плохая компания, отчисление из института, расставание с девушкой. В 2014 году я решил искать помощи в церкви. И в храме познакомился со священником, который занимается с людьми, попавшими в плен наркотиков и алкоголя. Он предложил вместе с ним помогать зависимым. Сначала я ходил по школам и рассказывал о вреде наркотиков и алкоголя старшеклассникам. Потом нас пригласили проводить беседы с зависимыми в наркологию и реабилитационный центр в районе базы КАФ. А потом мы решили создать центр социальной реабилитации «Метанойя», где бесплатно помогаем попавшим в зависимость. Начинался он с вагончика.
– Как так?
– Дело в том, что в то время меня позвали помогать в строительстве храма, потому что по первому образованию я инженер. А возле храма находился тот самый вагончик. Мы приметили и обустроили его. 11 сентября 2019 года в день трезвости у нас состоялось открытие центра. Потом мы договорились с мужским монастырем в селе Краснореченское, чтобы зависимые могли не только приходить к нам на консультации, но и жить в монастыре. В этом формате проработали до февраля 2020 года, а потом вернулись к одним консультациям. Хотя проживание в монастыре в целом дало положительные результаты.
– Вы вернулись в вагончик?
– Нет, сейчас занятия проводятся в обычном офисе в центре города. Нам его выделяет неравнодушная к проблеме организация.
«Маринованный огурец свежим не станет»
– Как работает ваш центр?
– Когда ко мне на встречу приходит зависимый, то в первую очередь я оцениваю стадию его состояния. Затем предлагаю при необходимости пройти лечение в наркологии. Есть две формы – круглосуточное и дневное пребывание в стационаре. Также советую ходить в группы анонимных алкоголиков и участвовать раз в неделю в бесплатных группах психотерапии под моим руководством. Курс длится девять месяцев, один сеанс – два часа.
– Получается, все занятия в группе? Это никого не отпугивает?
– Это, наоборот, плюс. Групповая психотерапия – источник поддержки, возможность взгляда со стороны на свои жизненные проблемы. На занятиях затрагиваются чувства, мотивы поступков зависимых. В этих группах мы создаем доверительные отношения, чтобы человек смог раскрыть свои проблемы, которые его привели к зависимости. Также психологи учат правильно делиться своими чувствами и переживаниями с родственниками.
Цель реабилитации не в том, чтобы из человека с проблемой сделать человека без проблемы. Мы учим с ней жить максимально приемлемым способом, не вредя себе и окружающим. Есть такая метафора «Маринованный огурец свежим не станет», но он вполне может быть вкусным, даже вкуснее чем свежий. Люди в период реабилитации часто начинают задумываться о смысле жизни. Они понимают, что собственными усилиями им будет очень сложно победить болезнь. И я рассказываю им о Боге, о том, что духовное перерождение дает избавление от страстей наркомании и алкоголизма. И некоторые решают пойти этим путем и положиться на Бога.
Удержаться от соблазна
– Кто они – зависимые? Существует ли предрасположенность к тяге к алкоголю или наркотикам?
– Безусловно, есть люди, которые находятся в группе риска. Это те, у кого определенное ментальное расстройство: синдром дефицита внимания и гиперактивности, при котором человек не может долго концентрироваться на одном и том же, часто переключается, меняет сферу деятельности и так далее. Они яркие и харизматичные, но им сложно найти свое место в обществе, и они снимают напряжение, употребляя вещества.
Другая категория – люди с заболеваниями из спектра биполярных расстройств, у которых случаются частые перепады настроения. Кроме того есть провоцирующие социальные факторы, например, пьющие или употребляющие наркотики родители. А также в зоне риска находятся дети, в семьях которых процветает домашнее насилие или гиперопека, где ребенку не дают брать ответственность за свои поступки.
– Обратимы ли последствия, если человек решил завязать с вредной привычкой?
– Все индивидуально. На крайней стадии – уже необратимы. Если человек начинает употреблять наркотики в подростковом возрасте, то деградация мозга происходит быстро. Сейчас популярны психостимуляторы, спайсы и «скорость», достаточно всего несколько раз принять их, и человек может оказаться в психиатрической больнице. В некоторых случаях – стать постоянным их пациентом, и таких примеров в Хабаровске достаточно.
Последствия от наркотиков очень серьезные – паранойя, мании преследования, изменения в восприятии реальности. Чтобы вывести человека из этого состояния, требуется много времени – обычно нужны несколько лет, чтобы организм пришел в норму.
– Существует мнение, что бывших наркоманов не бывает. Это правда?
– Да, так и есть. Не употребляющий 10 -15 лет наркотики человек может сорваться и снова стать наркоманом. До трех лет ремиссия считается опасным периодом для срыва. Чаще всего они происходят первые два года. На третий год их случается меньше. После трех лет рецидив бывает нечасто. Но примеры есть, когда люди около пяти лет находились в ремиссии, создавали семьи, находили постоянную работу, но у них происходил срыв. Они не смогли пережить внутренний конфликт. На моей памяти минимум десять человек, которых я знал, закончили свою жизнь трагически. Людям необходимо понимать, что эту болезнь полностью вылечить нельзя, она становится хронической. Но можно добиться ремиссии и жить счастливой жизнью.
– Почему случаются срывы?
– Причины бывают разные. Например, человек проходящий реабилитацию встретился с друзьями, которые принимают наркотики и не удержался от соблазна. Бывают случаи, что наркоман, находящийся недолго в ремиссии, начинает помогать своим друзьям по несчастью, не понимая, что зависимость выражается в импульсивном поведении. И оно не контролируется на первых этапах выздоровления. А расстояние от желания употребить до момента, как он это совершает, очень короткое. Он его не замечает и срывается.
– Приведите пример?
– Ко мне обратилась девушка, имеющая проблемы с алкоголем, с небольшой ремиссией. Она начала ходить в группу анонимных алкоголиков. Затем ей пришлось уехать по работе в командировку в маленький поселок, там она ушла в запой и пропила все деньги. В итоге ее уволили с работы, и ей пришлось искать помощь, чтобы вернуться в Хабаровск.
Зависимы вместе
– Считается, что родственники наркозависимых не меньше нуждаются в поддержке. Вы работаете с ними?
– Зависимость – семейная болезнь. И мы организуем сеансы психотерапии, как для зависимых, так и для со-зависимых людей в небольших группах – до десяти человек. Родственники наркоманов порой более несчастны, чем сами зависимые. Тех можно сравнивать с террористами, потому что они буквально терроризируют своих близких различными выходками, за них надо отдавать долги, часто они выносят из дома вещи. Родственникам нужно знать и уметь справляться и правильно реагировать на поведение наркоманов.
– Как вы им в этом помогаете?
– Ко мне обращалась 25–летняя девушка, которая жила с мамой, больной алкоголизмом. Она начала ходить в нашу группу. Благодаря занятиям девушка стала выстраивать личные границы в отношениях с матерью. В первую очередь, переехала на другую квартиру. Мать стала понимать, что ее жизнь рушится, и достаточно быстро пошла в группу анонимных алкоголиков. Сейчас она находится в стадии ремиссии.
В этом году мы набрали одну группу для со-зависимых и подростковую группу, в которую входят дети, находящиеся находятся в зоне риска. Драки в школе, прогуливание уроков, мелкое воровство из дома, позднее возвращение в алкогольном или наркотическом опьянении – основные причины, почему родители приводят к нам своих детей. Сейчас у нас в группе восемь человек в возрасте от 14 до 16 лет. Большинство подростков – девочки.
