В прошлом спецназовец, уже почти 25 лет Альберт Калинов «вооружен» мольбертом, холстом и кистью. Его шаржи хабаровчане давно привыкли видеть на выставках. На своих картинах мужчина изображает людей в придуманных, иногда фантастических, образах: водитель КАМАЗа может на холсте стать моряком, а школьный учитель – русалкой. Но 15 лет назад Алберт Калинов решил попробовать себя в еще одном амплуа – он начал писать. В этом месяце вышла его вторая книга – «Станция, кафе, отправление», в которой автор рассказывает о молодом художнике, попавшем в секту.
«Зарплаты не будет»
– Елена Лункина, «АиФ-Дальинформ»: Альберт, как вы решились уйти из ОМОНа и превратить свое хобби в основную работу?
– Альберт Калинов: Я рисую с детства, сколько себя помню, всегда с карандашом и кистью в руках. На службе тоже рисовал во время рабочих выездов. Ездили мы на маленьких машинках, так называемых, «таблетках», там было достаточно места, чтобы по дороге сделать зарисовку. Мы ехали, а я своих сослуживцев рисовал. В 98-ом году я решил прервать службу. Сказал о своем решении жене. Она, не сказать, что полностью поддержала меня, но зная о том, как мне это важно – терпела. Представьте ситуацию, муж каждый день ходит на работу, регулярно – дважды в месяц приносит стабильную зарплату и аванс. И тут вдруг говорит: «Зарплаты больше не будет, а будет что-то другое». А что другое? Оно может быть, а может и не быть несколько месяцев. Художник – это такая профессия, в которой нет никакой нужды. Музыканты и то более востребованы. Но, отмечу, что я сразу нашел лазейку: ездил в санаторий Уссури, где было отделение для беременных, которые лежали на сохранении, и рисовал их. И с первого дня стал зарабатывать какую-то денежку. Так я плавно вошел в ситуацию. Хоть работа была и не всегда.
– Вы сразу стали рисовать людей? Почему именно их?
– Есть художники, которые любят рисовать пейзажи или животных. А мне просто интересен человек. Когда я рисую людей, всматриваюсь в них, они для меня как родные становятся. Если это дедушка, я испытываю родственное тепло, я же внук, сын, если это бабушка, то испытываю чувства как к матери. К мужчинам испытываю братские чувства, к женщинам сестринские. И это все у меня возникает спонтанно, мне не нужно себя заставлять. Рисую я, в основном, шаржи.
– Шарж – это та же карикатура?
– Я не делаю такие шаржи, которые утрируют черты лица, искажают что-то. Это не моя история. Я в рисовании таких портретов выступаю в роли режиссера, представляю, что ко мне пришли на кастинг в мой фильм и раздаю роли. Увидев человека, я в голове начинаю примерять на него различные образы. И в итоге рисую в том образе, который ему больше всего подходит. Например, кого-то я представляю моряком, кого-то русалкой, а кого-то и президентом.
Как Да Винчи
– Что самое увлекательное в рабочем процессе?
– Мне нравится не только сам процесс рисования, но и подготовка к нему. Я чувствую себя художником эпохи возрождения, когда проклеиваю холст, подготавливаю его, грунтую. Раньше специализированных магазинов не было, это сейчас все в свободном доступе. А в прошлом я все мастерил своими руками, доставал какие-то мешковины, их проклеивал, и вот получался холст. Приготавливал сам клей, который варится несколько суток, и мне это приносило удовольствие. Я с удивительным воодушевлением и настроем смотрел на это все, ведь я все делал собственными руками.
– Говорят, что художники очень мало зарабатывают, что совсем неприбыльное дело. Это действительно так?
– Да, это правда, но только если художник не нашел собственную нишу. Поэтому найти свое место в художественной профессии очень важно, и свою нишу обязательно нужно развивать. Я ее очень долго искал. В итоге я занял незрелую нишу. Зрелая – это когда, чтобы художник ни нарисовал, его творение все равно купят. То есть, когда у него есть поклонники, коллекционеры, которые обожают его работы. А я занял нишу портретов шаржей. У меня проводятся регулярно выставки на разных площадках города.
«Станция, кафе, отправление»
– Как я слышала, вы еще и пишете?
– Да, для меня рисование – это море, а писательство – это целый океан. Писать я начал в 2008 году. И это было очень спонтанное решение. Я приехал навестить мать, и шел к ней по улице, накрапывал мелкий грибной дождь. И вдруг, неожиданно, я испытал такое странное чувство, какое испытывает человек, выйдя из кинотеатра после премьеры: помнит сюжет, имена героев, нюансы и детали фильма. А я-то не смотрел никакого фильма, просто шел по улице, а в голове вдруг калейдоскопом пронеслись имена, места действий, сюжет и его детали. Я отмахнулся от этого, принял за причуду, и все. Но все же этот сюжет мне не давал жизни, выедал меня изнутри. Потому что он был очень интересный, оригинальный, у него не было никаких аналогий, я ничего такого никогда не видел и не слышал. Сначала стал зарисовывать героев и сюжеты, потом, не умея печатать, я стал записывать все в толстую тетрадь. Но понял, это неудобно, так никто уже не делает. Пришлось познакомиться с «Вордом», и через полгода или год начал печатать. И теперь у меня выходит вторая книга – «Станция, кафе, отправление».
– Сколько времени у вас занимает работа над книгами?
– Это огромный труд. Я писал свою первую книгу 10 лет. Множество раз ее редактировал, переделывал. Нужно было время выделить: чтобы и работать, и домашние дела делать, и на книгу время выкроить. Но я был очень увлечен, занимался ей с огромным удовольствием. Я прожил жизнь вместе с моими героями, знал их каждого, как собственных детей, для меня они были совершенно реальными. Это какая-то фантастика, этого не объяснить.
– О чем ваши книги?
– В первой, «Сказании об Иле», речь идет о том, как на землю упала звезда, которая оказалась колыбелью с младенцем, на самом деле не таким уж невинным, если его потревожить – мир рухнет в бездну.
Вторая называется «Станция, кафе, отправление». Сюжет немного пересекается с первой книгой, но разница в том, что в новой – речь идет про современный Хабаровск. Станция, кафе и отправление – это описание этапов человеческого бытия. Главный герой книги, молодой художник Сашка Понедельников приезжает в новый город и попадает в фантастическое кафе, которое может оказаться сектой. Кстати, Сашка – это мой прототип. Только мне 50 лет, а художнику из моей книги 30 лет. Я попытался ответить на два вопроса: что есть жизнь и для чего она дана человеку. Станция — прибытие в этот мир, кафе – то, что нам предоставляет по меню создатель: как мы живем, что мы видим, вкушаем, кто с нами рядом, а отправление – это момент ухода из жизни.
– О чем стоит знать тем, кто только начинает рисовать, писать, вообще посвятить себя творческой деятельности?
– Главное – быть честным, прежде всего с самим собой, всегда, то есть честно отвечать себе на вопрос, а точно ли у меня есть к этому способности. И не поймать звезду, избавиться от самомнения. Важно, относиться к себе и к своей деятельности очень критично, понимать, что всегда есть к чему стремиться.
