Уже много лет сложно представить Новый год в Хабаровске без его традиционного атрибута – ледяных скульптур на площади Ленина. Праздничный городок строится каждый год, но при этом фигуры никогда не повторяются. В этом году хабаровчан радуют герои мультфильмов и сказок. А «отец» у ледовых детищ всегда один – скульптор и почетный горожанин Сергей Логинов.
Отцовское хобби
Никита Иванов, «АиФ-Дальинформ»: Сергей Николаевич, что привело вас к ледяным творениям?
Сергей Логинов: Отец. Он был юристом, но душа у него лежала к рисованию. Оно так и осталось для него всего лишь хобби, но его интерес передался мне. Сначала я, как он, стал рисовать, потом стенгазеты делал, а дальше поступил художественно-графический институт. Окончил его с дипломом по росписи на стене, монументальная живопись. Пошел работать в институт технической эстетики дизайнером, так и началась моя деятельность как художника.
– Но как вы оказались здесь, на площади, со стамеской в руке?
– В 1980 году я перешел в художественный фонд и получил проект новогодней площади: мне предстояло расписывать горки из оргалита и фанеры. Потом, в 1989 году, к нам прилетели художники-китайцы, и сделали первые в Хабаровске ледяные скульптуры – тройку скачущих лошадей, традиционных для Китая драконов, и цветы. Я в то время занимался резьбой по дереву, и когда они вырезали скульптуры, внимательно наблюдал за каждым действием и движением. Один из них – Чау Чаны – увидел это, подошел ко мне и сунул стамеску – мол, попробуй. Я попробовал, и так все и началось. Потом мы обратились к властям с просьбой проводить такое мероприятие ежегодно. И Виктор Ишаев разрешил, мы сделали ледовый городок и с тех пор из года в год создаем скульптуры изо льда, горки и ледяной лабиринт. А в теплое время года пишу картины маслом у себя в мастерской.
– Какой была ваша первая скульптура?
– В Харбине я сделал герб нашего края изо льда и победил в конкурсе скульптур. Мы туда приехали в полушубках и выглядели на фоне остальных блекло. А они все в красивых одеждах, костюмах. Удар по самооценке был знатный.
Острота против холода
– Как вам удается не замерзать на площади в мороз и на ветру?
– Единственный способ – не останавливаться, постоянно быть в движении в едином ритме. Чуть снизишь темп – и замерзнешь. При этом нужно следить за тем, чтобы не только продрогнуть, но и не вспотеть. Мокрым работать нельзя.
– А что на счет инструментов? Они сложны в освоении?
– Нет, инструментарий довольно прост, любой желающий может быстро к нему привыкнуть. Главное, чтобы стамеска была острой, тупой инструмент выматывает, им сложно работать. Для снега своя заточка, по льду такой не пройдешь, и само собой электропилы с множеством различных насадок. Кстати, вы знали, что лед гнется? Мы на Аляске как-то делали композицию, специально выточили длинную линию и оставили. И лед, немного подтаяв, начал медленно сгибаться, причем не ломаясь. Структура нарушается, но слома не происходит. Он деформируется под собственным весом.
– В зависимости от чего скульптуры меняются с каждым годом?
– Часто наблюдаем за реакцией людей, смотрим, что им больше нравится. Пандемия подала идею сделать более широкий двойной вход на горки. В этом году появились башни. Делаем все скульптуры без острых углов, чтобы снизить травмопасность, потому что тут дети бегают.
– Снега в этом году маловато, как вы решили проблему?
– Наше спасение в искусственном снеге – это что-то среднее между льдом и снегом. Он когда свежий, то мягкий и липкий, но если спрессовать, то становится плотным как гипс. Такие свойства делают искусственный снег лучше, чем обычный. Он прекрасно держит форму и на нем можно сделать хороший узор.
– Откуда берутся идеи?
– Обычно приходят сами, случайно. Сажусь завтракать – и тут картинка перед глазами. Отхожу, записываю.
– Идеи не только визуального, но и технического характера?
– Конечно. Одна из них как-то удивила наших коллег на Аляске. Мы сделали маятник, а сзади поставили вентилятор, замаскировали, его не видно было, работал он бесшумно, и маятник качался. Жюри посмотрело и говорит: «Russian Crazy». А потом спрашивают – «и почему он качается? Механизма нет, ветра нет, а он качается!» Вентилятор они так и не заметили.
Счастливое число 13
– Сколько могут простоять скульптуры?
– Они могут продержаться и до конца весны, если сделаны прочно, в блоке, в связке. Куда большую угрозу для них представляет сам человек.
– Вы говорите о вандалах?
– Да. На европейских чемпионатах если огорожено, то туда нельзя, а у нас ограда – это вызов, если есть преграда, ее надо преодолеть, таков русский менталитет. Сейчас, конечно, вандалов меньше, а в первые годы сносили всё. Помню, был год тигра, мы сделали огромную скульптуру тигра. На нее залез мужчина, забрался прямо на голову, а та не выдержала и он упал вместе с головой Из больницы он сбежал и, по слухам, умер от травм. Поэтому зарекся я от того, чтобы делать большие конструкции. Лед может подтаять, с него можно упасть или он может отколоться.
– Вы работаете не один, кто помогает ежегодно украшать площадь?
– Ребята буквально выросли у меня на глазах, с кем-то с училища знаком, кого-то с худграфа знаю. С некоторыми уже лет 20 работаю. На смену приходят молодые, изучают технику – какие инструменты применяют, как пилой выпилить сложную фигуру и прочее. Сейчас на площади работает 15 человек, кто в команде по 2 человека, кто сам, кто большой группой, все талантливые и хорошие специалисты.
– Я слышал, что вы очень любите число 13. Почему?
– Это забавно на самом деле, потому что я побывал на множестве чемпионатов. Вы спросите, а причем тут это? А все дело в том, что я 13-тикратный чемпион мира, и жил и в номере 13, и на Пушкина 13. Вот так вот!
