Самое крупное в Хабаровском крае стадо коз – 137 голов по списку, 160 с учетом новорожденных козлят – уничтожено в июне прошлого года. Из-за бруцеллеза, подтверждения которому фермер Игорь Даниленко так и не получил. Разорившись, он попытался снова встать на ноги, но противодействие чиновников оказалось сильнее.
«За бруцеллез не положено»
«В мае прошлого года ко мне внезапно, без предупреждения, приехала целая делегация на двух автобусах, человек 35 – 40. Среди них представители Минсельхоза, мэр Хабаровска, главный ветеринарный врач и журналисты. Прежде чем идти к животным, гости, по санитарным нормам, должны были надеть бахилы, маски, халаты – ветеринарный врач об этом точно знал. Но никто этого не сделал: все пошли гулять по ферме. А через две недели мне позвонили: якобы, журналисты тяжело больны, девять человек в реанимации – все слегли с бруцеллезом, обнаруженном в козьем молоке, которое они у меня пили. Все новые животные были привезены три месяца назад, прошли карантин. Из тех, кто пил молоко и контактировал с козами ежедневно, не заболел никто: ни я, ни мои работники. Не болели козлята, и кошки с собаками, живущие там. Всех моих животных уничтожили в кратчайшие сроки, а в интернете началась информационная компания об опасности продукции КФК Даниленко. С тех пор я уже год прошу мне сообщить, какой штамм бруцеллы был у семи из 160 моих козочек (153 оказались здоровы, но убивают в таких случаях всех) – безуспешно: одно ведомство отправляет в другое, и так по кругу без конца. А вскоре после тех событий, вскользь интересуясь здоровьем заболевших, я узнал, что все вроде как и были здоровы», – рассказывает фермер Игорь Даниленко.
С убийством коз он потерял 2 миллиона рублей их чистой стоимости, а еще – двух инвесторов и более 200 миллионов, на которые они планировали организовать производство и сеть ферм для экспорта. Компенсации за стадо Даниленко не получил: по словам чиновников, «за бруцеллез не положено». Зато получил штраф в 500 рублей за отсутствие на рабочем месте санкнижки у работника.
Грант есть, но строить нельзя
В 2019 году, до всех этих событий, Игорь получил от правительства грант на расширение хозяйства. Нужно было его реализовать. Но сначала на старой ферме разводить коз запретили из-за болезни, а потом вдруг выяснилось, что участки, окруженные дальневосточными гектарами, относятся к зоне жилой застройки и рекреации.
«Наверное, в представлении чиновников, у нас гуляют туристы по полям для гольфа. Но тут лес, от ближайшей сельской постройки – 200 метров. В самой Кутузовке живут 90 человек, и посмотреть на ее красоты никто не приезжает. Грант есть – но уже полтора года мы не можем построить ферму: нельзя. И это настоящая катастрофа. Нас лишили бизнеса. По правилам гранта, мы не можем нигде работать – но и развивать хозяйство не можем. Да, Мишустин дал поручение продлить действие грантов на год. Но если вопрос со строительством не сдвинется, нашего фермерского хозяйства уже больше не будет», – говорит Даниленко.
Его вопрос еще в прошлом году обсуждался в правительстве. Предложили выход: подобрать другую землю, где можно строить. Предложили и участки: в 50 км от хозяйства, на болоте и высокогорную поляну в тайге.
«Без дороги, воды, электричества. Там раньше выращивали женьшень. Поляна находится на вершине холма, а внизу – поселок. То есть при любом дожде все отходы стекали бы прямо на него. Я отказался, объяснил, почему. И в ответ услышал: «Вы просто не хотите ничего делать», – рассказывает Игорь.
По его словам, есть и другие проблемы, общие для всех хабаровских фермеров. Нет земли – несмотря на сотни километров тайги и заросшие бурьяном, давно брошенные пустыри. Нет ветеринарных врачей: на зарплату 18 – 25 тысяч за грязную работу с риском заболеть тем же бруцеллезом желающих маловато, а социальных программ, в отличие от «земских докторов» и «сельских учителей», для ветеринаров нет. Как итог – постоянные эпидемии среди животных. Нет возмещения транспортных расходов, что играет существенную роль в рентабельности производств: например, привести оборудование ценой в миллион рублей стоит 400 тысяч рублей. Условий для торговли тоже нет: мелкий предприниматель не выйдет в розницу – там все заняли сети, а «ярмарки выходного дня» обходятся чуть ли не в убыток.
«Фермер – это не профессия, это образ жизни и развитие села. Но об этом чиновники забыли. Если говорим о ДВ гектарах – почему надо убить фермера, который реально начал их развивать? Когда ошибается предприниматель – это штраф, уголовная ответственность. А если чиновник – то политика. При этом у нас в крае 500 сельхозпроизводителей, а чиновников, отвечающих за сельское хозяйство, с учетом краевых, городских и районных – более 400 человек», – отмечает Игорь Даниленко.
